Она вызволяла своих родных из плена, бежала с младшими братом и сестрой с города, от которого остались сплошные руины. И при этом нашла в себе силы продолжать жить дальше, мечтать и надеяться на лучшее. Сегодня мы познакомим вас с еще одной трогательной, эмоциональной историей девушки, чья жизнь, как и жизнь многих других украинцев, полностью изменилась после 24 февраля 2022-го. С историей Кристины Сайковой.

Часть первая. Луганск. Когда жизнь разделилась на “до” и “после”

Кристина, расскажи немного о себе и о жизни до страшных событий 2014 года.

Я родилась в маленьком городе *Краснодон Луганской области. И выросла в маленьком городке Молодогвардейск – буквально 8-10 км от Краснодона. У меня была обычная семья, где папа – шахтер, а мама – работник отдела кадров. В то время мои брат и сестра учились в школе. Я же была студенткой Луганской государственной академии культуры и искусств имени Михаила Матусовского. Училась на академическом вокале, планировала закончить бакалавриат, потом магистратуру, работать в Луганской филармонии оперной певицей и участвовать в операх.

Помнишь тот первый день, когда оккупационные силы вошли в Луганск?

Все происходило быстро и в тот же момент постепенно. Заснула ночью, когда все было хорошо, а проснулась – и начался переворот. Так это и помню.

Сначала группировки задержали рабочие автобусы с шахтерами, которые ехали со смены домой. Их отвезли на главную площадь в Краснодоне, где и держали. Тем самым создавали видимость митинга в поддержку России «Россия спаси нас». И это действительно было против воли людей.

Потом делали блокпосты, референдумы, подозревали каждого и во всем. Создавали такие правила, что ты себя просто человеком не чувствовал. При этом вокруг постоянно говорили за время Советского Союза. Его, якобы, хотели воссоздать снова.

Какие мысли были у тебя и твоей семьи в тот момент?

Мы не понимали людей, которые так сильно ожидали приход России и хотели спасения вообще не понятно от чего. Потому что у всех все было: стабильная работа, продукты, одежда. Как и в остальных городах. Моя семья не поддерживала ничего из того, что делали оккупационные войска.

Очень верили, что это все не надолго и что в оккупантов ничего не получится. Но увы…

А потом твоего отца и брата взяли в заложники…

Никогда не забуду тот день. Это произошло 13 октября 2014 года в 16:30 вечера.

Я купила билеты на поезд в Киев, на 23 октября. Мы хотели с родителями найти для меня институт, чтобы перевестись. Потому что надо было продолжать учебу, а в ЛНР это точно был не вариант. Ну и родители хотели поискать жилье, чтобы переехать на территорию Украины.

Тогда группа ополченцев и пришла к нам домой с автоматами и заявлением на арест моего отца и младшего брата. Ему было всего 14 лет.

Обвинение звучало как «Укропы». Для них этого было достаточно. Потом выяснилось, что папу обвиняли в передачи информации украинским военным и что он разведчик. Хотя это – неправда. Он – шахтер и на тот момент был на больничном после операции на почках. А брата взяли за то, что он поддерживал украинскую армии и ждал, когда она освободит нас. В итоге, нам сказали: обвинение тянет на расстрел…

Как вы с мамой нашли способ освободить их?

У нас христианская семья. После того, как отца и брата забрали, я написала в фейсбуке. Обзвонила всех друзей, знакомых с просьбой молиться и помочь нам с этим хоть как-то. Люди откликнулись, подключали журналистов, переговорщиков с целью сначала освободить хотя бы брата, потому что он был несовершеннолетним.

Некоторые люди (их имена нельзя называть) помогали освобождать изнутри. А волонтеры – с территории Украины. С кое-кем мы до сих поддерживаем связь и благодарны каждому, кто приложил усилия для спасения родных.

Страшно представить, что вы тогда пережили…

Трое суток мы находились в комендатуре, чтобы добиться хоть какой-то информация и с кем-то поговорить, потому что все молчали. Мы кричали на них, рыдали, просили поговорить с нами, не уходили оттуда до последнего.

Тогда к нам вышел якобы «офицер» по кличке Ташкент. Он был из ФСБ и этого не скрывал. Да и по нему было видно, что это профессионально обученный военный. Сказал, что обвинение серьезное, тянет на расстрел, пытался допрашивать и нас тоже. Последние слова были, что отца и брата забрала контрразведка. А это означало конец. Оттуда никто живым не возвращался. В тот момент я думала, что мы с младшей сестрой (ей было 9 лет) останемся сиротами. Потому что мамино сердце чуть не остановилось.

Я же пыталась максимально держаться и быть на телефоне со всеми, кто нам помогал.

И случилось чудо: ночью, со среды на четверг, этот Ташкент позвонил нам и сказал, что у него есть информация и он ждет нас утром в комендатуре. Когда мы приехали, он сообщил, что возможен выкуп.

Он сказал, сколько чего и как быстро привезти. И, возможно, если ему все понравится, их освободят.

Нам ничего было не жалко. Мы с мамой и бабушкой готовы были отдать все, что имели, лишь бы папу и брата отпустили. Друзья, соседи помогали деньгами и продуктами, чем могли. Мы полностью загрузили машину друзей едой. И когда привезли все, они никак не ожидали, что будет столько продуктов. Якобы остались довольны.

Что ты чувствовала, зная: твои родные сейчас – в заложниках?

Когда ты понимаешь, что твои родные в плену у русских и ты не знаешь, что может произойти – это больно и страшно до ужаса. Миллион мыслей в голове «а вдруг я их больше не увижу?». Они пережили там дикий ужас. Их избивали, над ними издевались, им угрожали, на них давили психологически, относились к ним, как к животным. Они находились в ужасных условиях.

В каком состоянии они были после освобождения?

Когда привели папу и брата, их лица были очень бледными и шокированными. Первое, что папа очень-очень тихо спросил: «Нас отпускают?». Я переживала за психическое состояние брата, потому что ему всего лишь было 14 лет. Но слава Богу, он старался держаться. Прошло время, прежде чем они пришли в себя после пережитого.

Что тебя поддерживало тогда?

Надежда. Надежда, что вот-вот украинская армия нас освободит. Потому что она была рядом, шли жестокие бои. Мы ожидали Украину и не хотели верить, что все это надолго и ужас будет продолжаться.

Вспоминая о тех событиях, встрече с оккупационными войсками, какие эмоции испытываешь сейчас?

Я злюсь. Злюсь, потому что у нас была хорошая жизнь. Была работа, учеба, жилье, друзья, церковь, все необходимое. Все то, что родители годами старались приобрести. И в один момент это все у нас отобрали. Просто Россия решила спасти нас от хорошей жизни в нашей же стране.

Часть вторая. Ирпень. Продолжение ужасного сна.

Как началась твоя история с этим красивым пригородом Киева?

В Ирпень мы переехали не сразу. После освобождения родных быстро собрали вещи, документы и все, что просто смогли взять с собой. Сначала друзья из Киева помогли нам с билетами на поезд. А 20 октября нас уже встретили здесь волонтеры, которые помогали освобождать папу и брата. И те отвезли нас на запад Украины. Там родители с младшими проживали пять месяцев. Я же нашла институт, в который смогла перевестись, и некоторое время была в Киеве. Потом родителей пригласили в Никополь Днепропетровской области. Там они прожили еще шесть месяцев. Папа купил себе карту Украины (он любил смотреть на города) и ему понравилось название Ирпень. Так было решено переехать туда. И вот последние почти 9 лет мы живем в этом чудесном городе.

Сложно было адаптироваться к жизни в Ирпене после Луганска?

Было нелегко, но мы очень быстро полюбили этот город. Он был небольшим, уютным и рядом с Киевом, что мне очень нравилось. На наших глазах город преображался. Открыли новые парки, передали центральную площадь, начали строить новые дома. И самое главное – мы почувствовали, что этот город становится родным. Приобрели здесь много новых друзей, знакомых, нашли церковь.

Все хорошо складывалось. Я закончила академию по вокалу и начала работать по своей профессии – исполнитель и преподаватель вокала для детей и взрослых.

Конечно мы скучали за домом, но и понимали: дорога туда нам точно закрыта.

Твои первые чувства, когда ты узнала о вторжении русской армии в Ирпень…

Долго шли разговоры, что такое может случиться. Все до последнего старались в это не верить. Но 24 февраля 2022 года мы оказались в ужасном нескончаемом сне. И я сломалась. Резко всплыли все воспоминания и эмоции 2014 года. Те обстрелы, взрывы, когда ты не знаешь – повезет тебе проснуться утром или нет. Помню, меня трусило настолько сильно, что я не могла это контролировать.

Как тебе удалось спастись и покинуть город?

За две недели до событий родители решили поговорить со мной. Они сказали, что если начнется война, я должна буду забрать младших сестру и брата (у меня появился за это время еще братик, ему сейчас 8 лет и он под опекунством у родителей), все документы и уехать. Родители приняли решение остаться. Потому что мой брат Даниил, который уже вырос из 14-летнего мальчика в 22-летнего мужчину, служил в патрульной полиции. Он военнообязанный и должен был стоять на защите. Родители не хотели его оставлять.

Поэтому вечером 24 февраля, когда все началось, друзья забрали нас и мы уехали. Было невероятно тяжело. До сих пор помню лица моих родителей. Этот момент прощания и неведения: увидимся мы снова или нет…

Наверное, тяжело жить, зная, что твоя семья – в опасности?

Ужасно страшно. Связь с родителями была очень плохой, с братом ее вообще практически не было. 23 февраля он как уехал на работу, так после этого мы его не видели, потому что стоял на защите Киева. Начались сильные обстрелы города, а 25 февраля взорвали мосты, которые вели из Ирпеня на Киев. Это пришлось сделать, чтобы русские оккупанты не смогли прорваться в столицу.

Каким ты увидела свой прекрасный город после возвращения?

Я приехала в Ирпень после того, как украинская армия освободила его от русских террористов. Это было 24 апреля в том же году. Неописуемая боль, когда ты знаешь, как выглядел твой город до «спасения России», и видишь, что осталось после. Волосы дыбом встали на голове. Наш Ирпень разрушили на 75% и эта цифра говорит обо всем. Особенно район, в которым мы жили. Там был авианалет и от него практически ничего не осталось. Разрушений таких масштабов я никогда в жизни не видела. Связь была очень плохая, электричества, воды не было, вокруг – руины. И это город очистили от убитых русскими. А до этого зрелище было еще ужасающим.

И все же – ты находишь силы двигаться дальше. Как?

Я вижу, как люди, несмотря на разрушения, возвращаются в город, помогают друг другу. И это помогает мне тоже. Не смотря на то, что война продолжается, государство старается восстановить все. Мы – украинцы, очень сильный народ. Мы продолжаем жить!

Твой взгляд на мир после тех событий сильно изменился?

Просто убедилась, что ты и твоя семья нигде не можете быть до конца уверенными в безопасности в этом мире.

Часть третья. Калифорния. О единственной главной мечте

Почему выбор пал на этот штат?

Я его не выбирала, если честно. Просто мои друзья, которые живут в Калифорнии, предложили мне приехать к ним по программе U4U. Эту программу открыли для украинцев после того, как началась война. Несколько раз я отказывалась, но потом все-таки решила попробовать.

Твое желание переехать в Калифорнию семья хорошо восприняла?

Да семья и подтолкнула меня к переезду. Родные знали, что я хотела побывать в Америке и, конечно, для английского языка, это был очень хороший шанс подтянуть его.

Процесс переезда дался легко или же наоборот?

Очень тяжело. Мне не хотелось оставлять семью в Украине. Я долго сомневалась в этом решении. Но меня успокаивал тот факт, что в любой момент смогу вернуться. Первые четыре месяца было нормально. Вокруг меня – така красота, невероятная погода, океан… Не могла поверить, что я в Америке. Но потом началась депрессия и стало нереально сложно.

Что тебя волновало больше всего?

Здесь все по-другому. Иногда смотрю на людей вокруг и мечтаю, чтобы моя Украина могла снова радоваться жизни. Мы имели хорошую жизнь, но нас решили от нее «спасти». Это больно.

Сложно было с поисками работы?

Для начала, я очень долго ждала разрешение на нее и потеряла много времени. Но потом столкнулась с тем, что и на работу не очень хотят брать. Слишком много условий, которые, к сожалению, – не для тех, кто приехал по программе. Но мне удалось. Сейчас я работаю из дома в одной компании онлайн-администратором и в H&M. Конечно, хочется другого. Я очень люблю петь, учить других пению. Но и в этом много препятствий.

Как ты поддерживаешь связь с родными в Украине?

Мы постоянно говорим по видео. Сейчас, слава Богу, со связью все нормально. А вот зимой было ужасно. Я могла неделями ничего не слышать от семьи, при этом были постоянные обстрелы. В такие моменты морально – невероятно трудно.

Война наверняка спровоцировала много страхов и тревог…

Очень боюсь громких и резких звуков.

Не могла себя успокоить тем, что это – лишь шоу и все нормально. Нелегко, как и каждому украинцу.

Планируешь остаться в Калифорнии или все же хочешь вернуться в Украину?

Да, я хочу вернуться. Америка – красивая страна. Здесь много чудесных людей, но для меня всегда будет домом Украина.

О каких твоих переживаниях и опыте выживания в условиях войны ты хочешь, чтобы калифорнийцы знали?

Я сталкивалась с разными людьми в Калифорнии. Не все могут понять меня или других украинцев. А кто-то просто даже не хочет понимать. Кто-то говорил, что Россия делает все правильно, что защищает нас, и я старалась донести до людей реальность. Неприятно и больно, когда люди не хотят слышать правду от тех, кто пережил этот ужас лично и видел все собственными глазами.

К сожалению, реальность жестока. Очень много пропаганды. Но хочется, чтобы люди хоть чуть-чуть разбирались, где ложь, а где правда. Что в Украине – настоящая война. И она началась не 24 февраля 2022 года. Она началась, когда Россия захватила территорию Крыма в марте 2014 года и территорию на востоке Украины в апреле 2014-го. А с 2022 года – это полномасштабное вторжение российских войск. Каждый день гибнут наши солдаты, мирные жители, дети, разрушаются целые города. Это не освобождение, а геноцид украинского народа. Поэтому для нас важна поддержка, важно понимание и чтобы нас услышали. Мы хотим жить.

Во что веришь и о чем мечтаешь прямо сейчас?

Вся моя надежда, моя мечта, как и любого украинца, чтобы война закончилась и Украина победила. Верю, что обязательно так будет. Никто не застрахован от того, что это может когда-то произойти снова с тобой или с твоими детьми. Но ты все равно стараешься продолжать жить, строить какие-либо планы на будущее. Стараешься максимально наслаждаться каждым днем и ценить близких людей еще больше…

Команда Socium.Network благодарит Кристину за то, что она согласилась поделиться с нами своей историей, личными переживаниями и надеждами. Мы верим: все, о чем наша собеседница мечтает, обязательно сбудется. Ведь правда всегда одолевает несправедливость, а добро всегда побеждает зло. Если у вас есть творческие предложения для Кристины или вы хотите получить консультацию по поводу уроков вокала – можете обращаться к ней лично в Instagram или Facebook.

Спасибо, что читаете нас!

* С апреля 2014 года контролируется самопровозглашенной Луганской Народной Республикой (ЛНР). Согласно законодательству Украины является временно оккупированной территорией.